Отдать дань

“Я это видел”. Так называется один из листов в серии офортов "Бедствия войны” Франсиско Гойи. Для Гойи было принципиально поделиться своей болью от того, что происходило вокруг него. Он видел войну своими глазами.

Что может сказать о войне человек, который никогда ее не видел? Вопрос, который очень часто возникает у зрителя на многочисленных выставках, посвященных памятным датам. 

“А имею ли я право писать на эту тему и что я могу знать и сказать о войне, которой не видела.”  - пожалуй, самый честный вопрос, который может возникать у автора при соприкосновении с этой темой. Именно он прозвучал в анкете Паулы Стельмащук - новой героини нашей рубрики "Опыт осмысления", где мы как раз и пытаемся найти ответ на этот непростой вопрос. Посмотрим как отвечает на него наша героиня.

Паула Стельмащук в эскизах часто обращалась к военной теме, пока училась в Академии художеств (2015-2021). Немногие из этих эскизов превратились в законченные произведения, но поддержка руководителя мастерской Хамида Савкуева позволила состояться одному из самых важных. 

Паула Стельмащук. Памяти И.Я. Билибина. Х., темпера. 110х90

"Памяти И.Я. Билибина” - попытка прикоснуться к наследию и памяти одного из профессоров Академии художеств. А также к его подвигу. Еще в августе 1941 года, когда составлялись первые списки сотрудников Академии на эвакуацию, Иван Яковлевич наотрез отказался уезжать из Ленинграда. "Из осажденной крепости не бегут - её защищают" - повторяли тогда все, кто отказывался уезжать из города. Эвакуироваться Академия до начала блокады не успела. До эвакуации Академии по Дороге жизни в феврале 1942 года Билибин уже не дожил. Всего за неделю до эвакуации Билибин умер от истощения в стационаре Академии художеств.

Стельмащук в своей работе не стала делать реконструкцию событий. Она пытается присоединиться к истории через проживание эмоций и чувств. Поэтому мы видим хорошо всем знакомые академические интерьеры и предметы: мольберт с почти законченным холстом, колесо печатного станка, до боли знакомый изгиб подвального свода. Эта узнаваемость притягивает и заставляет внимательнее рассмотреть детали. И вот мы уже видим разбитый пол, горящую буржуйку с пугающе изломанным силуэтом трубы, уходящей в окно, где каждое стеклышко перебинтовано блокадными белыми крестами. Болезненность этих элементов формирует уже тревожное настроение и сопереживание. Однако, сам Билибин присутствует в картине только сгорбившимся полушубком, повисшем на мольберте, да неоконченной работой, которая становится эпитафией Мастеру.

Яркость красок неоконченного пейзажа на мольберте противостоит серости интерьера и удивительным образом побеждает ее. Так и для самого автора - ужас от сопереживания людям, пережившим годы блокады Ленинграда и войны побеждается чувством гордости за свой народ и тех, кто даже в таких условиях продолжал служить людям своим творчеством.

“Когда забывают войну, начинается новая, память - главный враг войны» Аристотель.  Великая Отечественная война затронула все семьи в нашей стране, многие не вернулись, стали калеками. Я отношусь к поколению, которое еще застало ветеранов этой войны. Прабабушки и прадедушки передали бесценные знания и истории их жизни. У  современных художников эта тема не утихает, мне кажется, потому что они хотят отдать дань тем людям, которые сделали все чтобы мы жили здесь и сейчас.”

Страница художницы ВКонтакте